От Dogecoin до государственных органов: как рухнул 294-дневный мем-политический эксперимент?

Когда аватарка с сиба-ину ворвалась в Белый дом

Как долго может существовать один департамент? 294 дня — примерно столько длится один малый цикл бычьего и медвежьего рынка.

Этот правительственный орган под названием DOGE напрямую скопировал код Dogecoin, а на официальном сайте красуется логотип сиба-ину. Руководитель размахивает бензопилой и заявляет, что собирается порубить бюрократию. Не напоминает ли это какой-нибудь скам-проект из мира «мем-койнов»? В итоге всё действительно вышло по сценарию скама: появился быстро — исчез ещё быстрее.

Недавно директор Управления кадров США Купер официально объявил: “Этой штуки больше нет”. Даже без какого-либо прощального ритуала — DOGE просто исчез из-под софитов.

Игра в символы: первый мем-департамент в политике

20 января 2025 года, в день инаугурации Трампа, вышел указ о создании этого департамента. Почему DOGE? Всё понятно тем, кто в теме: Маск всегда был главным фанатом Dogecoin, а теперь мем из криптомира оказался прямо в структуре власти.

Дизайн сайта — вообще отдельная тема. Обычные госресурсы выглядят строго и чопорно. А DOGE? На главной странице встречает мем с собачьим лицом — всё, что вы знали об «официальности», тут разрушено. Такой язык дизайна не только деконструирует авторитет, но и подает сигнал молодым и цифровому поколению: «мы другие».

Фото Маска с бензопилой в X — классика. “Бензопила для бюрократии” — не кажется ли знакомым этот стиль? Да, именно такие лозунги он использовал, когда пампил Dogecoin. Создание инфоповодов, вирусный охват, захват внимания — механика политического маркетинга и крипто-маркетинга одна и та же.

За этим стоит целая стратегия переноса интернет-мем-культуры: ирония вместо серьёзности, символика вместо институционализма. А целевая аудитория — те, кто невосприимчив к традиционному политическому дискурсу.

Кремниевая атака: 50 “детей” управляют федеральным ведомством?

Если название — новшество на уровне символов, то организационный подход — это полная революция.

Маск нанял около 50 молодых людей за двадцать с небольшим; они ходили по госзданиям в худи и джинсах, а в прессе их прозвали “детской армией”. Как они работали? Жили на энергетиках, сутками мотались между федеральными ведомствами. За три недели внедрились почти во все департаменты, начали проверять контракты, отслеживать потоки денег и фильтровать проекты.

Эффективность — запредельная. Как удалось? Искусственный интеллект.

Команда загрузила в систему всё, что можно было оцифровать: контракты, командировки, аренда офисов… Машина прогоняет данные — и сразу видно, где лишние траты и что нужно оптимизировать. Обнаружили простаивающие офисы? Сразу расторгли аренду и сэкономили $150 млн. Такой «западный» дух быстрого действия и разрушения шаблонов в бюрократическом Вашингтоне сработал как катализатор.

Но тут возникли проблемы. Всех федеральных сотрудников обязали сдавать еженедельные отчёты: не сдал — считается, что уволился; не вышел на работу — административный отпуск и минус зарплата. Такая «волчья» культура может работать в стартапе, но в госаппарате вызвала бурю негодования.

Игра с цифрами: цель $2 трлн vs реальность $160 млрд

В начале Маск пообещал сократить федеральные расходы на $2 трлн. Что значит $2 трлн? Это почти треть всего годового бюджета правительства. Другой руководитель, Рамасвами, пошёл дальше — заявил, что нужно избавиться от 70% госслужащих.

Знакомая риторика? Точно такая же, как в белых книгах криптопроектов: «мы революционизируем отрасль», «наша цель — капитализация XXX». Сначала рисуем грандиозную картинку — внимание и трафик придут сами.

А реальность? DOGE отчитался об экономии примерно $160 млрд. Звучит неплохо, но это меньше пятой части от обещанного Маском. Ещё хуже: сенатская комиссия опубликовала доклад, согласно которому DOGE за полгода “потратил впустую” более $21 млрд.

Как тратили? Кредитные программы Минэнерго были остановлены — правительство потеряло $263 млн процентов; агентство по международному развитию заморозили — $110 млн еды и лекарств сгнили на складе. Такая “оптимизация” скорее сожгла деньги, чем сэкономила.

Разрыв между громкими обещаниями и реальным результатом только рос. Похоже, что понятие «скам-проект» актуально и в политике.

Финал: когда мемы уходят, кто остался без штанов?

Шоу началось громко, а закончилось почти незаметно.

В мае Маск объявил об уходе, сославшись на разногласия с Трампом по поводу одного закона. Летом сотрудники DOGE постепенно покинули штаб-квартиру — исчезли охрана и таблички. В этом месяце директор управления персоналом Купер подтвердил: DOGE больше нет, функции перешли к его ведомству.

Даже эмблематичное “тотальное замораживание найма” отменили. А бывшие члены команды? Кто-то ушёл в National Design Studio, кто-то стал CTO в Минздраве. Эксперимент DOGE как отдельная структура завершился, но его идеи понемногу поглощаются системой.

Губернатор Флориды Десантис прокомментировал в X: “DOGE воевал с болотом, но болото победило”. В крипто-терминах: ритейл пытался перевернуть стол, но в итоге победил маркет-мейкер.

Напоследок: политический полигон для экономики символов

Честно говоря, кейс DOGE даёт пищу для размышлений. Он доказывает: криптокультура проникает глубже, чем мы думали. От названий до инфоповодов, от методов организации до лексикона — всё это изначально пришло из криптомира и захватывает традиционные области.

Но есть и проблема: как далеко можно уехать только на нарративе и символах?

Когда новизна мемов с собачьей мордой иссякает, а лозунги про «бензопилу для бюрократии» надоедают, всё возвращается к старому вопросу: что реально изменилось? Между целью в $2 трлн и результатом в $160 млрд лежит огромная пропасть исполнения; за $21 млрд потерь скрывается столкновение радикализма со сложностью системы.

Мемы могут сплотить и разогреть толпу, но без технологий и реальных ценностей любой нарратив — лишь воздушный замок. Так в крипте, так и в политике. Когда сходит волна хайпа, остаются только настоящие решения — будь то код, продукт или институты.

Возможно, мы увидим больше «крипто-нативных» политических экспериментов, но главный вопрос — как соединить дух инноваций со стабильностью управления. Ведь проект, который только и умеет что раздавать обещания, мало чем отличается от ведомства, которое только рисует красивые планы.

Dogecoin жив, DOGE исчез. В этом финале есть некая ирония.